Как
и следовало ожидать, навишец легко ушел от удара, сделал легкий выпад
и снова отступил. Веста почувствовала резкую боль в плече, а затем по
руке потекло что-то теплое и густое. Так, один — ноль в твою пользу,
тварь, но это — всего лишь царапина. Рука даже не потеряла подвижность,
бывало и похуже. А навишец, почувствовав, что она сорвалась, пошел в наступление. Сабли его мелькали перед носом наемницы, словно серебристые кривые молнии. Большинство ударов удалось отразить или уйти от них, но несколько все-таки достигли цели. Веста чувствовала, что проигрывает, противник получил намного меньше повреждений, чем она сама, и все это были сущие царапины, девушка же была довольно серьезно ранена в бедро. А может так ей и надо, погибнуть в схватке с уличным бандитом? Да, так и надо. За то, что возомнила себя великой изничтожительницей шачи, за Ивве, за глупость свою и поспешность… Только вот Ксану жаль, дурочку. Кто же теперь ее кормить будет? Да и этой шлюшке, из-за которой девушка ввязалась в драку, если наемницу положат на обе лопатки, тоже не жить. Если уж Веста не может ничего сделать для своего друга-шачи, то хоть спасет напоследок эсхи. Неожиданно атаки прекратились. Навишец снова принялся кружить по двору, обходя тело своего менее удачливого напарника, как в самом начале боя. Только теперь было ясно, кто выйдет из этой схватки победителем. Веста задыхалась. Дыхание навишца было не сбито. Девушка серьезно ранена и потеряла много крови. Навишец полон энергии. И все же, с безумным упрямством, Веста снова принялась двигаться вокруг тела Медведя, теряя остатки сил. На сей раз первым атаковал ее противник. Он мог себе это позволить: последняя решающая атака. Веста отступила к стене. У самой наемницы уже не осталось сил для нападения. Их хватало только на то, чтобы ставить блоки. Верхний правый удар. Отбит. Нижний левый, совмещенный со средним правым. Оба отбиты. Снова верхний правый… Краем глаза девушка отметила движение. Проститутка, оказывается, не убежала, а стояла все это время стояла, вжавшись в стену. Теперь она медленно, по кошачьи кралась к навишцу, и в руке ее поблескивал нож, который тот отбросил в самом начале схватки. Верхний левый. Да что же ты делаешь, дура! Беги, живее будешь! Шлюшка с победоносным криком метнулась вперед, взлетела на плечи противнику Весты и опустила сомкнутые на рукояти ножа руки, а в следующий миг уже упала, отброшенная на мостовую. Навишец замер, удивленно распахнув глаза. Медленно, как во сне, он повернулся к ночной бабочке. Из шеи навишца, у самого основания черепа, торчал загнанный в плоть по самую рукоять клинок. Пока Веста успела удивиться тому, как повезло спасенной ей дамочке нанести вот такой блестящий удар, все было уже кончено. И тут представительница древней профессии повела себя как самая обыкновенная испуганная женщина, а именно села на мостовую и заплакала навзрыд. Вот дурочка! Что же теперь-то плакать? Веста пошатываясь отошла от стены, вытерла мечи о куртку навишца и убрала их в ножны. Затем рванула полу рубахи Медведя и постаралась перетянуть рану на бедре. Кровь немного приостановилась. И то хорошо. — Ну все, хватит реветь. — буркнула наемница. — А я и не реву уже. — и правда, утерла глаза, поднялась и уставилась на лежащие под ногами трупы. — Урод! — шлюшка с остервенением плюнула в лицо мертвому навишцу. — Этот, чернявый? Да нет, встреться я с ним при других обстоятельствах, сочла бы даже симпатичным. А тебе повезло с тем ударом. — Меня мой первый мужик научил. Он сам был из вот таких же. А урод не этот. И не тот, который меня лапал. Крис — урод. — без эмоций, просто констатируя факт выдала шлюшка. — Неплохая ты видно ученица. А кто такой этот Крис? — Мой любовник. Бывший. Это — его эсхи. — Что, не пережил измены? — пошутила наемница, разглядывая новую знакомую. Девчонка была довольно молода, хоть и постарше самой Весты, и все еще не замотана кучей грязных выпивох. Да и одежда приличная. Видимо, из элитных. И что же она в этом захолустье делает? — Нет. — ответила между тем проститутка. — Просто я выполняла для него некоторые секретные поручения, которые следовало сохранить в тайне. И вот теперь, когда он меня вышвырнул за дверь, видимо решил, что безопаснее будет заткнуть мне рот понадежнее. Как будто я собиралась трепаться о его глупых тайнах на каждом углу! — А-а. Теперь понятно. А я-то думала, откуда в наших краях виртуозы, о которых я прежде не слышала. Гастролеры, значит. — наемница склонилась над трупами “эсхи Криса” и принялась обшаривать их карманы. Как и следовало ожидать, у обоих кроме оружия, которое можно продать попозже, обнаружились кошельки, набитые гвенами. — Не менее трехсот в каждом. — прикинула Веста. — дорого же этот самый Крис оценил твое молчание, если выплатил такой задаток. — Да уж, не слабо. Я таких сумм от него не видела. — Держи. Можешь считать, что он оплатил тебе потраченные за сегодня нервы. — наемница вложила кошли в руки спасенной дамочки. — Половина твоя, ты ведь спасла мне жизнь. Отказываться было глупо. Веста спрятала один из кошлей за пазуху. — Ой! Ты же ранена! — спохватилась вдруг проститутка. — Я живу здесь рядом, пойдем, я умею обращаться с такими ранами. — Что, второй мужик у тебя был лекарем? — Нет, мама. Да оставь ты эти железки! — Между прочим, за это оружие можно получить деньги. — Веста завернула клинки наемных убийц в плащ навишца и тихонько пробормотала, делая охранительный знак рукой: — Пусть боги оценят храбрость и честь наемников. Надеюсь, семей вы, парни, не оставили. — затем повернулась к спасенной ночной бабочке. — Идем. Какая, в сущности, разница, куда идти? Тоска и отчаяние снова охватили Весту. Она перестала обращать внимание на то, куда и зачем ее ведут. Очнулась девушка только в комнате, добрую половину которой занимала огромная кровать — настоящий полигон для любовных утех. Несмотря на то, что в комнате имелся довольно вместительный шкаф, ворох платьев, причем довольно дорогих, хозяйка квартиры свалила на стул, притулившийся в углу. — Ты что, здесь и живешь? — Иногда. Чаще — у мужиков. Когда-то у нас была настоящая квартира, только после того, как мама заразилась язвой от пациента и померла, а отцу по пьяни руку оттяпало, все пошло наперекосяк. Мне еще повезло, а вот где мой братишка и жив ли он, даже не знаю. — она полезла под кровать, извлекла оттуда деревянный ящичек, смахнула с него пыль и открыла крышку. — Теперь раздевайся и ложись. Рана глубокая, зашить надо. Веста молча выполнила распоряжение. Боль была страшной, но воспринималась она как-то отстраненно. Словно бы все, что произошло после разговора с Ханом, было не с ней, а с кем-то другим. — Все. – вывел ее из полузабытья голос хозяйки квартиры. — Одевайся. Только не делай резких движений, а-то швы разойдутся. Уф! Ну и горазда же ты ругаться. Давно я уже таких перлов не слышала! — Извини, подруга. Только ведь меня тоже не каждый день штопают по живому. Впрочем на исцеление денег хватит, главное, что ты мне кровь остановила. Теперь сама дойду куда надо. Наемница поднялась и скривилась от волны резко нахлынувшей боли. — Осторожно! Ладно, сядь. Тебе надо выпить, пожалуй. Я сейчас вина достану. А почему бы и нет? Она все равно хотела надраться на празднике Парка. Так не все ли равно, где и с кем? Веста опустилась обратно на кровать. Тем временем бывшая любовница Криса продефилировала к полке и вернулась с бутылью красного вина и двумя стаканами. — Бокалов нет, жалко. И свечки эти — совсем не то, что газовые рожки или магические светильники… Ну да сойдет. Ну, за нас! Веста сделала небольшой глоток. Вкус был изумительный. Ей уже давно не приходилось пить такого вина. Тонкий букет кисло-сладких ароматов приятно щекотал язык. — Ну как? — Великолепно! — Это от Яштана подарок остался. Он у меня был до Криса. Во-от какой мужик! Самый лучший из всех моих. Даже жениться на мне собирался, представляешь? Жаль, что его отравили. Да ты наверное слышала эту историю! Она же недавно гремела! — Не слышала. Я светскими новостями мало интересуюсь. — Да ты что! Ладно, слушай, помер у него богатенький папаша, а наследников аж трое! Ну они, понятно, перегрызлись, старик-то завещания не написал, а тем временем их сестричка двоюродная пустила в дело яд и пригребла все наследство себе. А вообще я тебе завидую. Знать тебя не интересует, мужики не как на мясо смотрят… А! Давай по второму, чтобы Яштан в Акроне не мучался! И за то, чтобы Каршарас поскорее прибрал этого урода Криса. Слушай, а давай чокнемся! — Ну, давай. Кстати, я бы на твоем месте делала ноги из города. Твой бывший за тебя похоже всерьез взялся. — Сделаю. Этронг велик, городов много. На Суэне свет клином не сошелся. Все равно у меня здесь ни друзей, ни родных, только мужики, а этого добра повсюду найти можно. Допили вино в полном молчании. Незнакомка, спасенная Вестой, уже изрядно захмелела, у самой же наемницы только вконец испортилось настроение. Чего она добилась? Гоняется всю жизнь за шачи. Эсхи предают ее как могут, все, даже любовник. Всего один настоящий друг, кроме сестры, да и тот — Алсарри. Нерреш и шумная компания из “Двух Мечей” не в счет. Если случится так, что Веста перейдет им дорогу, то все совместные посиделки за кружкой пива моментально будут забыты. Такова уж жизнь, каждый думает в первую очередь о своем кошельке. Да, всего один настоящий друг, который не предаст ни за какие коврижки. А вот она этого друга предала. Обещала спасти и ничего не сделала. И можно хоть до безумия твердить, что поиски Камня зашли в тупик, Ивве от этого не легче. Да и на душе осадок остается. Доверившийся ей Алсарри умирает на руках у Ксаны, а она, вместо того, чтобы хоть как-то помочь ему, отправляется надираться с Парком, спасает от наемных убийц какую-то шлюшку, и вот теперь пьет вместе с ней дорогое вино, подаренное ночной бабочке за былые услуги каким-то Яштаном, которого уже и в живых-то нет. Просто великолепный итог! Жизнь сложилась как нельзя лучше, можно прыгать до потолка от радости! Ох, морок Мимик, проклятый мудрый шачи, неужели ты еще тогда, когда я была еще совсем соплячкой, уже видел мою судьбу? Тоже мне, пророк великий! Да будь ты проклят со своими пророчествами, и уже сбывшимися, и еще не сбывшимися, и теми, которые никогда не сбудутся! Веста неожиданно поняла, что почти готова начать плакаться в жилетку собутыльнице. Ну уж нет, вот этого-то как раз делать не стоит. Наемница поднялась, поморщившись от боли. — Уже уходишь? — огорчилась хозяйка квартиры. — Поздно. Мне еще надо в трактир попасть. У одного моего друга сын родился. — А-а. Понятно. Жаль. Ты — вот какая девчонка! — она показала оттопыренный вверх большой палец. — Ты тоже ничего. — Веста направилась к двери. — Ну, бывай. — Подожди, как-то глупо получается, пили вместе, ты жизнь мне спасла, а я даже имени твоего не спросила. Как тебя зовут-то? — Веста. — ответила наемница и машинально прибавила: — А тебя? — Кларенс. Девушка, уже стоявшая на пороге, замерла, а потом горько рассмеялась. — Кларенс… — Ну да, тебе что, плохо? — Нет. — Веста утерла выступившие на глазах слезы. — Просто совпадение забавное. Я ведь весь вечер искала некую Кларенс, которая прикупила кое-что у моего конкурента из “Малютки Осси”. Лицо проститутки вытянулось. Некоторое время девушки смотрели друг на друга во все глаза, затем Веста быстро шагнула к хозяйке квартиры, вцепилась ей в плечи и хорошенько тряхнула. — Так это была ты! Тар`рэк! Где он? Где Камень?! — Отпусти меня! Кларенс всхлипнула. — Нету у меня никаких камней! И что это вам всем они сдались? Сначала Крис: “Хоть за тысячу гвен, а достань”, теперь вот еще и ты…А я думала, что ты — нормальная баба. — Значит ты купила его для Криса. — Веста отпустила всхлипывающую шлюшку и задумалась. Жизнь начинала обретать смысл. — Ты говорила, что твой Крис богат и знатен. Он что, боится отравителей? — Ну… — неожиданно лицо ночной бабочки перекосилось от злобы. — А почему я собственно должна хранить его секреты после того, как он меня за них чуть не угрохал?! Он значит туману нагоняет, а я отдувайся? Придурок шачев, было бы хоть что прятать! Словно в том, что он балуется магией есть что-то дурное и запретное! — Магией? — Да, колдун-самоучка шачев! Я сама по его книгам научилась не меньше чем десятку фокусов, а он почти год возится с одним заклинанием, а может и дольше, я просто год назад заметила, и толку никакого! Правда оно сложное, я там тоже ничего понять не могу, но у Криса-то и опыт побольше! Когда он узнал, что я сую нос в его книги, то сначала взбесился, а потом взял с меня слово, что я буду молчать, как рыба, и стал посылать за компонентами. Требовал, чтобы никто не знал, кому я их отношу. Как будто это кому-то интересно! — И в последний раз он заказал тебе достать Камень Да-шачи? — Камень, корень мандрагоры, — забубнила выученный наизусть список Кларенс, — синий мох и… — Меня не интересует, что он там тебе еще назаказывал, я все равно в этом не разбираюсь. Ты лучше скажи, у этого Криса много охраны? Слуг? Родни? Кто живет с ним в доме? — Слуг как у всех у них, а охраны… А ты что, решила лезть к нему в дом? — Мне нужен Камень. Причем именно тот, который ты выкупила у Шатриса. — А что, пусть Крис свое получит! Только про охрану я знаю мало. Троих видела в доме, еще двоих — на воротах и одного у калитки. А из родни с ним никто не живет. Говорят, жена есть, только она где-то в столице. Задай ему перцу, а, сестричка! — Постараюсь. Только радоваться рано. Похоже потребуется помощь мага. Вот уж не знаю, смогу ли я соблазнить Хана пойти на ограбление… А ты переоденься во что-нибудь поприличнее чем твоя рабочая одежда. Пойдешь со мной и все расскажешь моему другу. Он магик и будет слушать твои излияния насчет компонентов и заклинаний с восторгом. А заодно проводишь нас к этому твоему самоучке. Кларенс быстро закивала, радуясь тому, что ей представился случай отомстить Крису, выудила из горы нарядов более или менее приличный и смущенно уставилась на Весту. — Тебе чего? — Отвернись. Наемница фыркнула, но все же исполнила просьбу своей новой знакомой. Подумать только! В постель к половине знатных бездельников она прыгает без стыда, а Весты постеснялась. За спиной послышалось шуршание ткани, а потом Кларенс твердо объявила: — Я готова. Пошли к этому твоему другу! Почти одиннадцать часов… Несмотря на раны, Веста спешила как могла, почти волоком тащила за собой несчастную Кларенс, и практически не смотрела по сторонам. Но капризная Верлес в этот день явно была на ее стороне. На обычно опасных улочках Мокрого Угла, где тебя могут без зазрения совести прирезать за пару чешей, не было ни одного эсхи. Пробираясь по мостику над вонючей лужей во дворе Хана, Веста гадала, спит ее знакомый, или еще нет. Если да, то плохо. Будить магика дело гиблое, уж легче поднять добропорядочного покойника, ни в какую не желающего становиться шачи. Но скорее всего, Хан и по сей час сидит над своими книгами. Ну да, вон, кажется там его комната. Отсвет свечи в окне вполне различим. И почему Хан не наколдует себе света, а вместо этого жжет свечи? Но размышлять было некогда. Девушка остановилась перед низенькой деревянной дверью и, не давая отдышаться ни себе, ни Кларенс, громко постучала. На сей раз задержка показалась ей воистину бесконечной, и поэтому, когда по ту сторону двери послышался голос магика, в обычной его манере вопрошающий, кому он понадобился в столь поздний час, наемница была столь рада, что плюнула на всю конспирацию. Лучше уж пусть Хан знает, где ее искать, чем потерять Ивве из-за глупого промедления. — Открывай же, Хан, Каршарас тебя побери! — прорычала она. — И не вздумай долго копаться с замком, а-то я завершу начатое шачи Тар-Адата и прикончу тебя! За дверью воцарилась тишина, а затем Хан в замешательстве пробормотал: — Веста? — Да, это я! И у меня времени в обрез! На сей раз уже мне необходима твоя помощь. Больше вопросов не последовало. Хан все-таки умел понимать, что значит спешное и важное дело. Дверь быстро открылась, магик, облаченный на сей раз в домашний халат, пропустил их в комнату, запер замок и с самым серьезным видом повернулся к уже расположившимся на кровати гостьям. Внимательно прищурившись, маг глянул на Весту и удовлетворенно кивнул. — А я-то весь вечер гадал, где это мне доводилось видеть эту барышню? Стало быть, Ксания — твоя сестра. Очень мило. А ты, кстати, сильно изменилась. — Обсудим это попозже. Мне нужна твоя помощь в одном важном деле. Так уж получилось, что мне позарез нужно пробраться незамеченной в один хорошо охраняемый дом и кое-что оттуда забрать. Причем хозяин дома, как я поняла из речи моей знакомой, — Веста кивнула на Кларенс, — балуется магией. — Ба! Не знал, не знал, что моя бывшая спутница промышляет воровством! — насмешливо протянул Хан, но тут же посерьезнел под испепеляющим взглядом наемницы. — Что за морок в тебя вселился, Веста? Зачем тебе лазать по домам богатых идиотов, которым приспичило баловаться магией? И при чем тут твои давешние расспросы о компонентах, получаемых с Да-шачи? — Мне нужен Камень. — устало потерла виски девушка. — Один мой друг погибнет без него. — А почему бы тебе не добыть для него другой, ты ведь… — Хан осекся, словно сообразив что-то. — Ну ладно, предположим, что я сделаю тебя невидимой для эсхи, по крайней мере, до той поры, пока ты не вступишь в бой. Насколько я понимаю, ты именно этого хочешь? — Да. И еще чтобы ты усыпил охранника у калитки, иначе мне придется-таки сражаться так и не проникнув в дом. И можешь не говорить, что я способна проскользнуть мимо. Во-первых, я ранена и двигаюсь как слон, а во-вторых, Кларенс уж точно не может красться как морок. А она мне нужна внутри, чтобы не заблудиться в комнатах. — Отлично, теперь еще выясняется, что я должен идти с вами! А что я с того вообще буду иметь? Или ты думаешь, что продается только твое искусство, а магия раздаривается направо и налево? — Я заплачу. — устало вздохнула Веста. — Или даром встряну с тобой в какой-нибудь очередной гиблый поход. Все, что угодно, только сделай то, о чем я прошу, и быстрее! — Я запомню твои слова насчет похода. — магик ухмыльнулся. — Вот только, простите уж за любопытство, на чей же это дом вы хотите совершать столь дерзкий налет? Веста вопросительно посмотрела на свою спутницу. — Его зовут Крис. Криспер Рашер! — с ненавистью выплюнула та. — Криспер Рашер? Балуется магией? — похоже для Хана это сообщение стало открытием. — О, дорогая моя, я похоже становлюсь столь же малоосведомлен в городских новостях, как и моя воинственная знакомая. — Он скрывал это даже от своих слуг. — быстро заговорила Кларенс, радуясь тому, что представилась возможность посплетничать. — Могу поспорить, что ему вздумалось искать тайну Эликсира Бессмертия, иначе зачем ему нужен корень мандрагоры? — Ну, это вряд ли. Эликсир — не более чем легенда. Насколько мне известно, лас Рашер не из тех эсхи, которые верят подобным сказкам. Достаточно вспомнить, как он обстряпывает свои дела. — А что у него за дела? — Веста привыкла знать о тех, с кем ей предстоит работать или сражаться, как можно больше, и хоть теперь в этом не было необходимости, привычка взяла верх. — Криспер Рашер — политик. Лучший в Северном Этронге. Причем он не гнушается ничем, лишь бы продвинуло его поближе к трону. Недавно он довольно ловко убрал одной довольно удачной интригой со своего пути пару других претендентов на место в Королевском Совете, но потом споткнулся на еще одном, которого при дворе жалуют несколько больше. С этим хитрым, как и он сам, лисом у вашего мага-самоучки вышел полный провал, и он не попытался взять реванш сходу, а ушел в тень. Горделиво отбыл из столицы на родину. Видимо, он надеется, что сможет добиться своего при помощи всяких приворотов. Что же, может и не так глупо, хотя у королевского двора, наверняка, имеется масса защитных амулетов и целая гвардия Сунанских выпускников на службе. — Подожди, Хан, но ведь ты говорил, что для приворотной магии нужны волосы Алсарри, а не их Камни, или я не правильно тебя поняла? — перебила чародея Веста. — Абсолютно верно! Хм… Может ему нужен амулет? Хотя при чем тут корень мандрагоры?.. А не могли бы Вы, дорогая… — Кларенс. — кокетливо представилась шлюшка. — Да, Кларенс, не могли бы Вы какие компоненты он еще упоминал как необходимые для своей работы? — Конечно могу! — проститутка гордо, как маленькая девочка, только что научившаяся считать и получившая возможность продемонстрировать это, вскинула голову. — Он и меня обучил некоторым заклятьям, и, к тому же, я всегда закупала для него компоненты. Я даже пыталась разобраться с теми чарами, что так увлекли его, но формула такая сложная, и столько всяких условий… Это даже не заклинание, а какой-то обряд. — Обряд? Интересно. — протянул Хан, подавшись вперед. — И что же Вы помните про этот обряд? — Ну… — Кларенс закатила глаза, чтобы получше вспомнить. — Что там нужен какой-то очень сложный круг помню. И в нем куча всяких замысловатых знаков, я даже не берусь сказать каких, помню только что среди них упоминалась звезда какого-то Эствейна. — Может Эстравейна?! — глаза Хана лихорадочно блестели. — Да, да! Точно, Эстравейна. — Высшая ступень!.. — восторженно пробормотал Хан. — Он рискнул взяться за Высшую даже не пройдя обучения в Башне! Храбрец… Но продолжайте же! — Так вот, эта самая звезда. А еще необходимо вычислять расположение светил на небосводе, это так скучно, что я совсем не запомнила. Что-то про то, что день и час должны быть особые, и луна полная, как теперь. Большего я не помню, только компоненты, я ведь их сама заказывала, а на такое у меня память хорошая. — Назовите их все! — с непонятной Весте тревогой выкрикнул вдруг магик. — Все до единого! — голос его сорвался на визг, что неприятно поразило наемницу. — Корень мандрагоры, вырытый в безлунную ночь, — быстро забубнила Кларенс, ничуть не удивленная волнением Хана. — Камень Да-шачи, синий мох, розовый жемчуг не мельче моего ногтя, мозг морока, только он должен быть совсем свежий, рыжая плесень, змеиная мука… — И жир болотной гадюки! — закончил почти шепотом Хан. Глаза магика выкатились, на лице застыла маска благоговения и ужаса. — Да, верно. Вы знаете это заклинание? Оно действительно очень сложное? Ему можно научиться? — Я его знаю. В той же мере, что и все маги, не входящие в Сунанский совет. Без формулы и некоторых тонкостей. — Хан, бледный как эршет, откинулся назад. — Это — одно из запретных заклятий. Чара Истинного Превращения! — Та самая, для которой Камень надо растереть в порошок… — ахнула Веста. — Именно! Память у тебя отменная. Надеюсь, что и ноги быстрые, потому, что нам придется поспешить, если мы не хотим, чтобы на Суэн обрушилась какая-нибудь катастрофа. — Он поднялся и широким шагом направился в другой конец комнаты. — Особо стеснительных прошу отвернуться. Мне надо переодеться в рабочую одежду. Чародей бесцеремонно скинул халат, оставшись в одном нижнем белье, и натянул на себя знакомую потрепанную робу. — Вот так. Похоже, сегодня придется серьезно поколдовать. А где мой пояс? Желая поскорее закончить сборы, Веста принялась помогать магу копаться в бардаке, который тот устроил у себя дома. Наконец пояс со множеством мешочков и кармашков, по которым были заботливо распиханы компоненты для заклятий, нашелся. Хан на ходу подпоясался им, задул свечу и быстрыми широкими шагами покинул комнату вслед за девушками, забыв даже запереть дверь. Весту охватила тревога. Большого ума не надо для того, чтобы понять, что раз Хан так всполошился и лезет на свой страх и риск в абсолютно не касающееся его дело, то скоро запахнет жареным для всех суэнских жителей. А уж кем-кем, а дурой наемница никогда не была. Теперь их вела Кларенс. От быстрого бега недавние раны Весты открылись и немилосердно болели, но девушка только покрепче сжала зубы. Ничего, это не смертельно, Ивве сейчас хуже. А Хан, явно не замечая, в каком состоянии находится наемница, на ходу пояснял спутницам, чем опасна затея Рашера: — Чары Истинного Превращения принадлежат к запретным потому, что если допустить хоть малейшую оплошность, то это может кончиться весьма плачевно для мага, но это еще пол беды! Беда в том, что это заклинание при ошибке обязательно дает непредсказуемый эффект и высвобождает колоссальную энергию. Сила, направляемая магом для свершения чары в любом случае требует объекта приложения, и чем больше эта сила, тем сложнее ее остановить. Не найдя объекта, что и происходит при ошибке в чарах, она врывается в мир неконтролируемо и воздействует на самое доступное и слабое на момент ее высвобождения звено в мироздании. Это может быть сам чародей, кто-то из присутствующих при произнесении заклятья, предмет, сама структура мира… Что угодно! Уф! Если наш с вами горе-колдун ошибется, а я почти не рассчитываю, что тут может обойтись без ошибки, то мы будем иметь непредсказуемые последствия. Возможно, он отделается тем, что вызовет в своем доме появление низших форм шачи, или просто учинит форменный кавардак. Ну, знаете, мерзкая вонь, покрытые слизью стены, которые долго придется отмывать, но может произойти и кое-что похуже. Массовые самовозгорания, наводнения, землетрясения… Он может высвободить тайные силы, которые приведут к началу эпидемии или нашествию на город Ви-шачи, однако, хуже всего если прорвется барьер между нашим добрым старым Экельмом и Акроном или еще какой-нибудь дырой, где обитают демоны. П-ф-ф! Вот чего я боюсь. С таким нашествием нам не справиться, а пока подоспеет помощь из Сунана… Тем более, что я не уверен, что до конца залатать такую дыру в мироздании сумеет и Совет Башни. Особенно если дыра будет… Как бы это выразиться? Не совсем “свежая”. — А какое последствие этого эксперимента ты считаешь наиболее вероятным? Да и зачем ему это Превращение? — Веста бросила на мага косой взгляд. — Последствие может быть любым. — жестко ответил Хан. — Картина мироздания меняется по сотне раз в секунду, так что рассчитать “дикий эффект” невозможно. А что касается твоего второго вопроса, так это же очевидно! Если он не может обойти своего соперника, то должен занять его место, причем так, чтобы никто ничего не заподозрил. Веста с трудом осмыслила сказанное. Значит Криспер Рашер хочет принять облик стоящего на его пути эсхи, а самого его убрать? Глупость какая-то. — Если тебя волнует этическая сторона дела, — ухмыльнулся наблюдавший за ней Хан, — то его соперник — ничуть не меньшее дерьмо. Политики в этом плане все на одно лицо. Кларенс согласно хмыкнула и свернула на какую-то светлую богатую улицу Белого Города. Веста и ее старый знакомый последовали за ней. — Их разборки меня, если честно, мало беспокоят. — выдохнула наемница. — Я все не могу понять, зачем столько сложностей? Истинное Превращение, весь этот риск… Не проще ли ему было просто убрать соперника и повесить на себя его иллюзию?! — Святая невинность! Веста, в магии ты — полный профан! Это тебе скажет даже начинающая самоучка вроде Кларенс. Иллюзия оставляет слишком много следов! Ему же вовсе не надо, чтобы однажды кто-то обнаружил, что его новый облик — не более чем личина! А обнаружить легко, именно по этому подобными подменами мир и не полнится. Время действия иллюзий не бесконечно, в отличие от избранной им чары, они легко распознаются и снимаются. Иллюзия это — маска, а маску можно сорвать. Истинное же Превращение меняет само лицо. Его можно обнаружить только в момент наложения чар, а потом оно не распознается никакими заклятьями, кроме очень могущественных, которые ограничены в применении Советом Сунанской Башни по тем же причинам, что и заклятье, выбранное лас Рашером. Да и снимается оно только чарой, применяемой для исполнения желаний. А эту чару Сунанский совет бережет пуще всех прочих. За всю историю она применялась всего дважды, и уж конечно не для того, чтобы вернуть прежний облик зарвавшемуся политику! Так что лас Рашер, по составленному им самим плану, просто исчезнет со сцены, а его соперник продолжит свое восхождение. И никто не заподозрит, что под тем же обликом скрываются иные разум и душа. Идеальный с точки зрения интриги план! Да и в облике своего соперника он легко к нему подберется. И никакого убийства при дворе! Все живы, по крайней мере, с виду. Вот только… Договорить ему не дали. Кларенс остановилась в небольшом светлом переулке и кивнула на увитую по верху плющом каменную ограду выше роста эсхи, за которой виднелись кроны старых кленов. В глубине парка возвышался богатый трехэтажный дом, облицованный розовым песчаником. — Это здесь. — после быстрого бега шлюшка говорила отрывисто. — Калитка правее отсюда. В парк на ночь выпускают собак. — Ясно. — Веста смерила взглядом стену. Если хорошенько подпрыгнуть и ухватиться за самые толстые лианы плюща, то можно подтянуться на руках, опираясь при этом ногами на стену, и оказаться наверху. Потом спрыгнуть в парк, а там видно будет. Планы лучше не строить, пока не осмотришь место действия. По переулку прошел ленивый сонный патруль ночной стражи. Полицейские тихо переговаривались. Кажется, спорили о том, какой сорт пива лучше, южное светлое, привозимое аж из самых Баронств, или местное, темное. Веста бесшумно шагнула к Хану, как только патруль скрылся за углом. — Накладывай невидимость. Как только они пройдут в следующий раз, я полезу на стену, потом разберусь с охранником и отворю вам калитку. — Твой друг — маг. — подала голос Кларенс. — Почему он просто не может поднять нас в воздух и перенести к дому.? — Потому, что мне надо беречь заклятия для боя, если он будет. — раздраженно ответил магик. — Не тяните! — зашипела наемница. Хан пожал плечами и забормотал сложные формулы. Видимо, он вполне доверял Весте в проникновении на чужие территории. Когда бормотание прекратилось, Хан сделал еще какое-то неуловимое движение руками и вдруг облил девушку водой из какой-то склянки, выуженной из бокового кармашка пояса. Веста ожидала этого, невидимой ее делали не впервые, но все равно вздрогнула от холодного душа, на который Хан не поскупился. Перед глазами все на миг заволокло туманом, а когда наемница мотнула головой и стряхнула его, то с удовлетворением отметила, что не видит своих рук и ног. Вот и отлично. Теперь надо дождаться патруля. Ага, вот и он! — Встретимся у калитки. — шепнула товарищам девушка и скользнула к ограде. Как только полицейские скрылись за поворотом, Веста примерилась, присела и прыгнула, изо всех сил оттолкнувшись ногами. Тотчас же острая боль впилась в распоротое саблей навишца бедро. По ноге потекла теплая липкая струйка. Начали кровоточить и мелкие раны на плече. Это плохо. Сама она невидима, но вот кровь, вытекающая из ран… Так, не когда думать об этом. Сцепив зубы, чтобы не застонать, она подтянулась на руках, помогая себе ногами, и взобралась на ограду. Там улеглась, тяжело дыша и стараясь побороть подступающий обморок. Перед глазами плясали цветные круги, но вот наконец они растворились и мир снова обрел четкость. Видимо она лежала на стене около пяти минут, так как в конце квартала уже показался патруль. Веста пропустила его и села на стене, свесив ноги в парк. Собак не видно. Впрочем, разглядеть их в море кустов акации и еще чего-то, более низкорослого, а также меж больших розариев, просто не реально. Теперь надо решить, спускаться ей по плющу или просто прыгнуть вниз с высоты двух метров. Приглядевшись и оценив обстановку, Веста решила, что второе — болезненнее, но безопаснее. Слишком уж не понравились ей кусты, росшие вплотную к ограде. На колючки не похоже, но вполне могут оказаться ядовитыми, или в них расставили ловушки. Доверять своей интуиции она уже привыкла, а интуиция кричала ей что от кустов этих следует держаться подальше. Так, хорошо. Прыгать так прыгать. А потом? Наемница наметила путь под акациями, который выведет ее на тропку к видневшейся со стены калитке. Отлично, теперь — за дело. Она примерилась и сиганула вглубь темноты, сгустившейся под акациями и кленами. На сей раз боль впилась в ногу с поистине невероятной силой. Перед глазами все снова поплыло, сквозь сжатые зубы вырвался сдавленный стон. Веста почувствовала, что теряет сознание и изо всех сил ударила сама себя по щеке. Обморок отступил, но отдышаться ей так и не дали. Прямо на девушку из ближайшего куста выскочил огромный пятнистый ком мускулов и оскаленных клыков, неизвестно за что названный собакой. На помощь ему уже спешил от розария второй такой же монстр. А вот это уже совсем паршиво! Веста выхватила клинки, памятуя о том, что чары, наложенные на нее Ханом, не властны над животными. Однако, сражаться так и не пришлось. Собаки вдруг как по команде застыли, оскалились и утробно зарычали. Шерсть их встала дыбом. Веста недоуменно уставилась на зверей, чье рычание постепенно перешло в вой, тоскливый, полный ужаса и отчаяния. Затем псы поджали хвосты и скрылись в кустах, спеша убраться подальше с того места, где их настиг ужас. Только тут Веста вспомнила, что животные очень чувствительны к магии. Мелкие возмущения эфира они переносят вполне сносно, но при крупных испытывают такой вот ужас. По спине Весты пробежал холодок. Значит Рашер уже начал работу? Как скоро! Но может он еще не успел уничтожить Камень Ивве! Может он только готовит свой магический круг?! Пока все эти мысли вихрем проносились у нее в голове, наемница мчалась с обнаженными мечами к калитке. Из сторожки на шум вышел здоровенный детина с уже посеребренными сединой волосами. — Эй, кто здесь? — озабоченно спросил он, глядя прямо сквозь Весту. — Что за морочьи шутки?! Глаза его полезли на лоб, видимо он заметил кровь, пропитавшую одежду наемницы и прилипшие к ней травинки и землю, висевшие с его точки зрения в воздухе. Дожидаться, пока он сообразит, что к чему, девушка не стала. Она просто сделала шаг вперед и со всего размаха ударила стражника промеж глаз рукоятью меча. Тот охнул и осел, а наемница тем временем уже подбежала к калитке и отодвинула массивный засов. — Хан, Кларенс! Сюда, скорее, похоже уже началось! — Не ори так! — огрызнулся на нее магик, одним прыжком преодолевший расстояние от угла до калитки. — И не стой на свету, тебя уже прекрасно видно! — Плевать! Говорю тебе, он начал! Маг кивнул. — Клари сказала, что лаборатория Рашера находится на третьем этаже левого крыла, прямо за его кабинетом. Там есть потайная дверь. Хан и девушки заспешили к дому, оставив охранника лежать на тропинке, однако, не успели они пройти и десятка шагов по направлению к черному ходу, как где-то внутри дома послышался грохот взрыва, а вслед за ним раздался душераздирающий визг, сменившийся громовым рычанием. Внутри дома все ожило. Теперь там слышались вопли и грохот, а в окнах плескал зеленоватый огонь, ничуть не похожий на пламя пожара. Веста наблюдала всю эту картину, словно сошедшую со страниц книги со сказками, с каким-то отупением и, вместе с тем, с восторгом перед грандиозностью панорамы. Сколько продолжалось такое состояние наемница не знала. Из ступора ее вывел враз охрипший голос мага. — Доинтриговался! — выдохнул Хан, имея в виду хозяина дома. — Кларенс, показывай дорогу, нам надо спешить! |